Глава 1
Бывшая Автомастерская, штаб-квартира банды Гаражные, Нижний город, Новгород, Теодор
Фёдор сидел в своём кабинете и размышлял. О том, что случилось с бандой за последнее время, о новых людях, появившихся в ней. И о последствиях этого, само собой. И о Марке, как катализаторе этих изменений — тоже думал. Но даже если постараться, выходило, что Марка не в чем обвинить: свои проблемы он решал, не привлекая Гаражных, даже если бы это было правильно и уместно.
А проблемы Гаражных — решал как свои. Но корпорация… Впрочем, посмотрим. Возможно, это и вправду будет полезно и интересно. По крайней мере, то время, что Марк будет на службе, Фёдор решил посветить изучению вопросов… Ну и стараниям не упустить всё, что сделано, естественно. В общем-то, если подумать, то то, что есть сейчас — уже не банда.
Производства, растущая медслужба, постоянные патрули… Да чёрт побери — ЗАКОНЫ на территории Гаражных, которые поддерживаются и исполняются! Так что, возможно, сменится только название. И за то, что сделано — надо…
— Привет ещё раз, Федь! — постучав влетел в кабинет Марк, сопровождаемый супругой.
Вид у друга был вымотанный, что и не удивительно: судя по всему, четверо суток Марк не спал, не вылезая толком из своей мастерской. Готовился, а сейчас вошёл в сопровождении пары робопсов, как носильщики, тащащих здоровенный контейнер. Сам же друг был в мундире, что Федя видел на друге в первый раз. Полевая фуражка под погоном, высокие блестящие сапоги, кобура на бедре.
— Уже? — уточнил Фёдор.
— Угу. Сейчас поговорим, и выдвигаюсь к военному аэропорту. Там на военную базу Де-Кастри и оттуда — на Сахалин, — хмыкнул Марк. — Думаю, уложусь в неделю или две… Хотя это не точно.
— Полгода, насколько я понял, — отметил Федя.
— Это КРАЙНЕ маловероятно, Федь. Восходники не проводят мобилизацию, не готовятся к войне — значит, это и вправду авантюра нескольких Кланов. Более того… — зевнул Марк, — судя по конфиденциальной информации, хи-но-мико Восходников…
— Это их Император? — уточнил Федя.
— Он самый. Сын Солнца или что-то такое. В общем он стягивает гвардейские силы к территории кланов, атаковавших Сахалин. Наверняка — атакует их, как только мы начнём операцию по освобождению острова. Так что надолго я там не задержусь. И да — не дождётесь! — усмехнулся он.
— Я ничего не сказал, — хмыкнул Федя.
— Но подумал, — подмигнул Марк, опять душераздирающе зевнув. — Ладно, в полёте отосплюсь. К делу, Федь: я на коленке привёл в более-менее работоспособное состояние несколько своих разработок. Это… паллиатив, само собой, но на что-то большее просто нет времени. Коржун и его бойцы — тут сам понимаешь. Кстати, если совсем прижмёт — разговор шёл про оборону. И не только Гаража, — прищурился Марк. — Прямо это не проговаривалось, но если что…
— Я понял. На связи будешь?
— Не факт. Боевые действия, радиомолчание и прочее. Если что — Глория за меня. У неё доступ к моим поделкам и прочему.
— Так ты — Гаражная? — осторожно пошутил Федя.
— Я — супруга Гаражного, — с усмешкой задрала нос девица.
— И обойдётся мне это в кругленькую сумму… — пробормотал в сторону Марк.
— Ни гроша с тебя не возьму, му-же-нёк! — усмехнулась Глория.
— Деньгами никак?
— Нет!
— Федь, семейная жизнь — это кошмар! — громогласным шёпотом просипел Марк улыбающемуся Фёдору. — Ну ладно, в общем: всё, что можно — сделано. Инструкции миньонам и этой семейной тиранше — отданы, — на это Глория приняла вид благовоспитанной и благопристойной девицы, во что не слишком верилось. — Так что я — пошёл.
— Удачи, — поднялся Фёдор, следуя за Марком.
— Угу.
Марк направился через Гараж к своему джипу, по дороге общаясь и прощаясь с бойцами, миньонами, механиками. Робопсы, тем временем, трансформировались и залезли в багажник джипа вместе с контейнером. И наконец, Марк помахал рукой, сел в джип и уехал, оставив Гараж.
— Прям, едрить его в дышло, осиротевшим себя чувствуешь, — шмыгнул носом Кирпич. — Пойду-ка амёб криворуких потренирую, — нашёл выход он и со зверским выражением лица потопал к подземному полигону.
— Отряд готов к службе, в рамках оговоренного с графом, — произнёс Коржун.
— Кхм… а вы же вроде в отпуске? — задумался Федя.
— Так точно.
— А вы… ну там выпить, в бордель… — на последнем стоящая неподалёку Глория нахмурилась и посмотрела на Фёдора, как на врага всех Глорий.
— Оставлять охраняемую территорию неприемлемо!
— Ну так сменами, — уже решительнее заявил Федя, благо Глория помотала головой и перестала на него пугающе зыркать.
— Это… интересный вариант, господин Теодор. Обдумаю при возможности, — щёлкнул каблуками Коржун.
— А я — в мастерскую. И этот про бордели! — смерила недовольным взглядом Фёдора Глория.
И сам Фёдор направился в свой кабинет. Марк — друг, но контроль Гаражных — его дело. В том числе и для Марка — чтобы ему было, куда возвращаться.
***
Проснулся я тогда, когда транспортный самолёт Военной Канцелярии уже заходил на посадку. Всё же вымотался я за последние дни чрезвычайно, и ментализм оттягивал срыв, добавляя потенциально неблагоприятных последствий. К счастью — пронесло, бегло оценил я состояние организма и уставился в окно. Самолёт делал круг над морем, заходя к военной базе Де-Кастри со стороны воды. И вид на базу открывался отличный…
Правда, ничего толком не показывавший: огороженные поля полигонов, редкие коробки блиндажей береговой артиллерии. Основная часть базы находилась под землёй, а сейчас она, как наиболее удобно расположенный учебно-тренировочный центр, использовалась для сбора дворянского ополчения. Название, конечно, довольно забавное: так и представляются мужики-лапотники, с вилами и факелами…
Но на деле — вполне весомое воинское формирование, с сильными одарёнными, подчас очень серьёзными вооружёнными силами в личном подчинении. Хотя это не про меня и не про нескольких аристократов, которым я просто кивнул, телепаясь в офицерский салон. В котором был, да и остался, единственным пассажиром.
Тут вопрос как раз в “финансовом благополучии” рода, наличие или отсутствии процветающей корпорации и прочих моментах. Вообще, хотя и “считается”, что все аристократы — корпораты, на деле их меньше десяти процентов от родовых. Про служивых можно не говорить — отдельная группа аристократии, редко имеющая что-то, кроме особняка в личном владении.
И вот: есть пресловутые девяносто процентов аристократов, прибывших по призыву Империи. И вопрос их субординации: если представители мощных родов и корпораций зарегистрированы как “вольные командиры”, со своей вертикалью командования, то вот простые аристократы — это сложность. Обычных военных над ними не поставишь — надо не просто родовитого, но хотя бы во втором-третьем колене, сильного одарённого…
А на дюжину одарённых, какими и формировали дворянское ополчение, таких командиров не напасёшься. Так что управлял такими “хорунжий”, тринадцатый в хоругви. Кстати, подчас, хоругвь была весьма сильным подразделением — её члены могли, например, быть поголовно в механизированных доспехах. Что делало эту “хоружную дюжину” весом в танковый полк.
Или — сильные одарённые, например… В общем всяко бывало, но мне, судя по папаше, достанется дюжина средних одарённых… Что тоже неплохо, вообще-то. Ну и назначался хорунжий “по представлению” Имперского командования, имел за спиной подтверждённый опыт успешных боестолкновений и командования… Как я, например.
Тем временем самолёт зашёл на посадку, прокатился по серому полю, остановился. А на выходе тридцать человек пассажиров уже встречали офицеры в черной форме с золотыми эполетами и прочими финтифлюшками: офицеры Имперского Благочиния, безопасники.
Причём ко мне подкатил особо противный тип: и в эмоциях, и на вид — какой-то скрюченно-вывернутый. И даже по званию — аж целый штабс-ротмистр. Впрочем, практика эта была распространённой и нормальной, так что на “граф Мехов, следуйте за мной!” я просто пожал плечами и направился, как и прочие, за безопасником к подземному входу в базу.
Где после нескольких коридоров меня привезли в пустоватую, ярко освещённую комнату.
— Присаживайтесь, Мехов, — махнул рукой этот тип на жёсткий даже на вид стул. — Считаю долгом поставить вас в известность, что ваш до… опрос будет проводится с использованием полиграфа.
— То, что я менталист, ваш полиграф не смущает? — с любопытством уточнил я, усаживаясь на стул.
После моих слов ротмистр открыл лежащую на столе ТОЛСТЕННУЮ папку, с деловитым видом её залистав. А я ухмыльнулся — тот самый пресловутый ментализм и визор позволили определить, что большая часть листов — пустая.
Прямо-таки эталонное “мы тебя знаем” и “смотри, сколько на тебя, негодяя, данных есть!”
— Полиграф — не смущает, граф Мехов. Он — механизм, лишённый способности испытывать данное чувство.
— А вас?
— Я так же не смущаюсь на службе. Особенность же вашего Дара… неважна. Я проведу ваш опрос. И ложь на нём может повлечь последствия, вплоть до обвинения в измене Империи.
— Не собирался врать, — пожал я плечами.
— Тогда приступим. Вы — имперский дворянин, граф Марк Мехов?
— Да.
— Вы — родовой аристократ, барон Марк Мечников?
— Отказываюсь отвечать, господин ротмистр.
— И на каком же основании, позвольте полюбопытствовать?!
— На основании того, что это не ваше дело, господин ротмистр. Направьте соответствующий запрос в геральдическую палату, если вас терзает любопытство. Я, граф Марк Мехов прибыл на зов Империи. А ваш второй вопрос вне рамок опроса при проверке рекрутов, — пожал я плечами.
— Запираетесь, граф? — почти прошипел на меня ротмистр.
— Ага! — радостно и широко улыбнулся я.
— Что ж, так и запишем, — пробормотал этот тип, ничего не записывая. — Вы представлены к званию хорунжего полковником Имперской Механизированной гвардии, это так?
— Да.
— И на основании чего?
— Узнавайте у господина полковника Трофимова, господин ротмистр.
— Вы издеваетесь, Мехов?
— А по-моему — издеваетесь вы, господин ротмистр. Обозначенный в Уставе дворянского ополчения “опрос рекрутов” имеет чёткие, однозначные цели. Пока вы задали всего один вопрос, имеющий к ним отношение — про моё имя. Остальное я расцениваю как ваше праздное любопытство, которое не намерен удовлетворять.
— И вы считаете, что вправе решать, что имеет отношение к моей службе, а что нет, Мехов?!
— В случае, если вы осуществляете опрос рекрута — да, ротмистр. Считаете, что я скрываю необходимые данные — направьте рапорт командующему базой, будем разбираться в ваших вопросах, — улыбался я. — А если данное… мероприятие — не опрос рекрута, то соизвольте предъявить обвинение, по которому проводите допрос.
— Это — опрос рекрута, — проскрипел ротмистр. — Но в вашем случае, Мехов, вам присвоено звание хорунжего, без службы в рядах ополчения. Это… расширяет спектр вопросов вам!
— Даже не спорю. Просто даже расширенный спектр вопросов не может содержать вами озвученных.
— Это мне решать, Мехов.
— Решайте. А я решаю, отвечать или нет. Или к командующему, — пожал я плечами.
Ротмистр “страшно” позыркал на меня. А я, если честно, не слишком напрягался. Ухватки этой братии я прекрасно знал от дядюшки, как и неистребимое желание влезть в дела сверх положенного. Ну и не собирался давать ни крупицы информации сверх необходимой — пусть сами ищут, морды протокольные!
— Вы участвовали в боевых действиях, Мехов? — задал он первый вопрос по существу.
— Да.
— Вы руководили боевыми группами?
— Да.
— Перечислите типы сил, которыми вы руководили.
— Пехота, тяжелобронированная пехота, гренадёры. Легкая штурмовая и разведывательная бронетехника. Диверсионные и снайперские группы.
— В ваши годы?!
— Да.
— Успешно?
— Да. Цели достигнуты, безвозвратных потерь под моим командованием не было.
— Понятно. Вы убивали людей, граф Мехов?
— Да.
— Много ли?
— Не считал. Моя оценка — много.
— Вы убивали невинных? Специально для вас уточняю — по вашей оценке.
— Да, — ровно ответил я, хотя вопрос был каверзный и… неприятный.
Но утверждать что все погибшие от моей руки и от руки людей под моим командованием “виновны” я не мог. Скорее всего — “не все”, так что честным был ответ “да”.
В общем, “опрос” вскоре закончился. Ритуально завершился “мы еще побеседуем” и прочими “мы про тебя всё знаем”, но на деле — скорее ритуал.
Те же “подвиги”, мной совершённые, гарантированно были доступны командованию дворянского ополчения. Просто “представить” по велению левой пятки Трофимов меня не мог — описание боевых столкновений, пусть и без деталей, должны были быть.
Ну и больше я с благочинцами просто не встречусь… Ну если меня не обвинят в измене Империи либо не захватят в плен. А так — “опрос” успешно пройден. Отсутствие враждебности Империи и то, что я — не “преступник”, установлено.
Весьма сомнительно, надо отметить: скорее всего, в скудном досье на меня у него “начальный уровень Дара”. Но хвастаться своими успехами в развитии я не собирался, так что плевать.
На выходе из кабинета благочинца меня поджидал посыльный, отвёдший к ротмистру — толстому усатому дядьке лет за шестьдесят.
— Мехов, — протянул он, бросив взгляд на бумаги. — Справишься?
— Да, — пожал я плечами.
— Тогда у твоей хоругви два дня на слаживание, начиная с завтра. Сегодня — расположение и знакомство. Денщик нужен?
— Не слишком, — кивнул я на робопсов с контейнером. — А вот каналы связи…
— Как проверишь своих, доложишь, на что способны — тогда и выделю каналы связи. Можешь раньше, если справишься — дел сейчас хватает. Есть ещё что по делу?
— Нет, — пожал я плечами.
И потопал за посыльным в “казарму” — отдельный комплекс квартир, выделенной моей хоругви. Все, даже папаша, были уже тут. А я задумался, сходу ли ему отрывать голову? Так трибунал же… Или во время боевых действий устроить “несчастный случай”?
Тоже как-то не слишком красиво выйдет… Ладно, разберёмся.
Добрался до казармы, где оказалось одиннадцать аристократов. От двадцати до сорока лет, не слишком сильные, похоже, не слишком богатые… По крайней мере, пара ярославских баронов, кузенов, воспользовались арсеналом Империи для снаряжения. Что не слишком плохо, но указывает на явно не слишком высокое благосостояние их рода.
Впрочем, сила Дара у всех была не самой слабой. Так что повёл я их на полигон, параллельно знакомясь. Реагировали на меня… ну не слишком однозначно, хотя после того, как узнали что я имперский граф — напряжение спало. Тут именно вопрос “дворянской косточки” — графский титул даётся за высокий чин и полезность, ну а воспитание в подобных дворянских семьях соответствующее — по дядьке знаю.
Так что моя молодость, на которую смотрели с удивлением, перестала его вызывать — служивый граф мог и в шестнадцать лет иметь боевой опыт, достаточный для командования.
— А где барон Мечников, господа? — уточнил я, уже подходя к полигону.
— А кто это, господин граф? — удивлённо уточнил Скоробогатов, приземистый барон из Усть-Кута в Иркутской губернии.
— Ваш… сослуживец, господа. Двенадцатый в хоругви, — хмыкнул я. — Неделю как на базе, по бумагам.
— Не видели, не знакомы, — вместе с пожатием плечами стало мне ответом.
Да уж, папаша, конечно, жжёт… Впрочем хрен бы с ним, пока. Стали разбираться на полигоне, кто что может. И, в принципе — уровень средний, но с перспективой. Явно не вояки — ну и года не те. Но при этом — тот же Скоробогатов — мощный криокинетик. Мощный не столько общей силой Дара, сколько филигранностью его использования — области воздуха, охлаждённые до минус сотни, на полусотне метров — это сила.
А те же ярославские Разины — прекрасные снайперы, с “чувством цели”. Причём это и умение, и Дар — одна из разновидностей ментализма. В военных им бы цены не было, но судя по оговоркам — довольно большой род путь и не бедствует, но живёт не слишком богато. И к службе в каком бы то ни было виде, кроме призыва Империи, не стремится.
Разиным, кстати, я “докинул” снаряжения из своего. Отнекивались, но я просто рявкнул:
— Вы в моей хоругви. Я — хорунжий. Мне лучше знать, что вам нужно, пока вы тут!
Возражений не последовало, а я направился к ротмистру. Сказать что я “всё совсем узнал” — нельзя. Но узнал я достаточно, и тут ментализм мне немало помог, как бы не больше, чем наблюдение за работой подчинённых на полигоне.
— Уже явился, Мехов, — констатировал ротмистр. — И что скажешь?
— Для начала — вот, — положил я лист на стол ротмистра.
— Уже кляуза? — поднял он бровь.
— Не кляуза, а рапорт, — ровно отметил я. — Барон Мечников, значащийся как мой подчинённый, пребывающий на территории базы: на месте не пребывает. Более того, в последнюю неделю там не появлялся. Где он — не знаю. Бегать и искать его — не намерен. Потому подаю рапорт.
— Служивый, сразу видно, — хмыкнул ротмистр. — Ладно, разберёмся с твоим Мечниковым.
— Не “моим”, а вашим, ротмистр. Я его в глаза не видел.
— Вот заноза! Ну моим, уломал, — фыркнул он. — Что по хоругви скажешь?
— Можем работать, — пожал я плечами. — Диверсии, десантные операции. Не штурмовики и не линейники.
— Это понятно… А вообще?
— Это и “вообще”.
— Добро. Пока поищем тво… моего потеряшку. Отдохни, позже выдадим задание. Каналы связи, — протянул ротмистр карточку. — Ступай, граф.
Ну и направился я в казарму, знакомясь с доступным в сети базы. А придя — поговорил с хоругвью, бойцы которой тут, всё же, были до двух недель.
И выходила интересная вещь: высадившиеся на Сахалин кланы могли “раздавить” ещё неделю назад. Но не делали и не делают сейчас. Вольные командиры, аристократы с гвардией, как и бронетехника Империи установили заслон, в который восходники время от времени долбятся.
Но не атакуют, потому что спасать на оккупированной земле некого. И ждут… Ну как по мне — когда император Восходников атакует кланы нападающих. Те рванут назад, и вот тогда их перебьют… Вот только у Восходного императора, похоже, мысль такая же… Только с его стороны. Стянув войска к землям кланов, он ждёт когда у нас начнут атаковать клановых, свяжут боем… И вот тогда он начнёт действовать.
Ситуация скорее смешная… Правда вопросы остаются. Что, все три клана — психи? Крупные, мощные кланы восходников, приславшие на Сахалин не меньше сотни тысяч бойцов… И не понимают, что они уже проиграли?
И, судя по продолжающимся атакам, невзирая на потери, попыткам диверсионных вылазок, и снабжении, перевозимым морем — не понимают. И это странно, наводит на параноистые мысли.
Которые пусть думают генералы, вообще-то. У меня ни достаточной информации для выводов, ничего подобного нет. Только мысли в стиле “ой как мне это не нравится!”, от которых никакого толка.
А у нас, на текущий момент, как и прочих хоругвей дворянского ополчения, задача “вылазки и нанесение посильного ущерба подлому противнику”. Сил у кланов для тотального контроля Сахалина нет, так что тяжёлые бронированные флаеры снуют по наводке спутников, выкидывают одиночные хоругви и группы их, и забирают после выполнения заданий.
Что в рамках “затяжного стояния” выходит довольно эффективно. Да и потери, судя по сети и разговорам — минимальны.
— Завтра пойдём на задние, — обрадовал я хоругвь.
— Уже?!
— А чего нам ждать? — пожал я плечами. — Поработайте пока на полигоне, если хотите.
— А ты, хорунжий?
— А у меня последний бой был три дня назад, — честно ответил я. — Что можете — я увидел. Пойду к ротмистру, узнаю насчёт задачи.
***
“Весёлый городок”, центр рекреации и место проживания семей служащих военно-учебной базы Де-Кастри, Приморская губерния
Алексей Мечников сидел в терме, расслабляться и вёл неспешную беседу с аристократами. Конечно, общество не столичное… Но вполне достойные и приятные люди. И вино неплохое. И девки хороши — оценил Алексей обнажённую девицу, поставившую поднос с фруктами и едой рядом с его полуложем.
Вообще, служба оказалась для Алексея гораздо приятнее, чем он опасался. Познакомившись с несколькими приятными людьми, он даже не дошёл до казармы… Какое мерзкое слово!
А оказался в Весёлом городке, где разумные аристократы приятно проводили время, пока идиоты где-то там, на Сахалине. Единственное, хорошо бы Елена не узнала про некоторые моменты его “службы”… Впрочем, вряд ли узнает. Да и не велика беда, отмахнулся Алексей от несвоевременных и ненужных мыслей.
— И всё же, господа, ситуация мне видится решительно неправильной, — лениво протянул граф Музрин. — На кой чёрт мы торчим здесь? На кой платим Империи налоги?
— Война, граф, — не менее лениво ответил князь Оглы, поглощающий виноград.
— Война! — фыркнул Мурзин. — А кому она нужна, господа? Мне — к дьяволу не сдалась! А войска вместо того, чтобы решить мелкую проблему тут — черти где!
— Ну, лично мне не так уж и плохо, — хмыкнул барон Митин, лапая задницу девки. — Но нельзя не признать, граф, вашу правоту.
— А вы что скажете, барон? — обратился князь Оглы к Алексею.
— А, господа… — начал было отвечать Алексей, но тут его прервал стук в дверь.
— Ваши благородия, не извольте гневаться — послание барону Мечникову! — зачастил служка, в приоткрытую дверь. — Срочное!
— Любопытно, барон, кто вас так трепетно ищет? — ухмыльнулся князь.
— Да, любопытно, прочтите и расскажите! — послышалось от присутствующих.
Алексей хмыкнул, дождался когда служка чуть ли не бегом передаст конверт, и хмыкнув вскрыл его. Заглянул и стал наливаться тёмной кровью.
— Ну что там, барон? — послышалось нетерпеливое.
— Меня… разыскивает какой-то сукин кот! — прорычал Алексей. — И подал рапорт, чуть ли не о дезертирстве! Хорунжий какой-то…
— А вы разве не говорили с хорунжим, барон? — удивлённо посмотрел на него князь.
— Нет. А зачем…
Но тут на Алексей обрушилась буквально лавина информации. Присутствующие значились “на службе”, как и он. А предавались отдохновению и гедонизму не просто так, а “договорившись” с хорунжими. Кто-то за деньги, а кто-то угрозами и силой, так что командир хоругви молчал про отсутствие подчинённых. А “неудачники” в лице остальных членов хоругви отрабатывали и за “достойных людей”.
Впрочем, не все — некоторые из “достойных людей” значились хорунжими, а то и есаулами и ротмистрами. Но данные люди были “на особом положении” и их пример для Алексея был неприменим.
— Так что, барон, надо бы вам побеседовать с вашим хорунжим, — веско заявил барон.
— Да уж побеседую, — воинственно схватил откинутое послание Мечников, начав дочитывать… И вдруг сильно побледнел.
На миг ему показалось, что его разыскивает мертвец… Но эта безумная мысль вскоре прошла. Хотя та, что появилось следующей — была ненамного лучше. Потому что в послании значился титул хорунжего: граф Мехов.
***
Навестил я ротмистра ещё раз, получил от того запечатанный пакет с заданием на завтра. И добавил на стол несколько рапортов на папашу. Так мол и так, боевая операция, а подчинённого видом не видал, слыхом не слыхал. Довольный добрался до полигона, полюбовался как хоругвь тренируется: лентяев и идиотов (ну кроме одного, но это было ожидаемо) среди подчинённых не оказалось.
И сейчас они тренировались, подгоняя снаряжение, калибруя оружие, и пробуя работать в группах. В общем — всё правильно делали…
— Граф Мехов? — вдруг раздался негромкий голос неподалёку.
— С кем имею честь? — полуобернулся я, увидев невысокого, полного мужчину, с тоненькими усиками и заметной толикой азиатской крови.
— Князь Оглы, граф, — сообщил он.
А я старался не ржать в голос: делов в том, что по командирскому каналу пришли данные на этого есаула. Князь, на минуточку, Ыблан-Оглы… Нет, фамилия то известная, историческая. Даже какие-то подвиги там были… Но не “Ы” там в начале, хех. Ну и то, что князь представляется второй частью фамилии — понимаемо.
— Вы что-то хотели, князь?
— Хотел. граф. Оставьте в покое барона Мечникова, граф. Он интересный собеседник и скрашивает наше прискорбное пребывание тут. У вас достаточно швали… — небрежно махнул рукой в сторону подчинённых это хмырь…
И улетел после ощутимой оплеухи в наглую рожу.
— Единственная шваль тут, князь, это вы. Получивший второе повышение в звании за месяц, не проведя ни одной боевой операции, — любезно сообщил я.
— Дуэль, скотина! — прошипел Ыблан, сплюнув кровью.
— Если будет время. Ступайте, князь. Ваше общество мне отменно омерзительно, — через губу сообщил я.
Ыблан буквально укатился в направлении базы, а ко мне подошли подчинённые.
— Граф, князь Оглы — весьма родовит, имеет связи. И известный забияка…
— Я в курсе, — похлопал я по визору. — Командирский канал, — пояснил я. — И мне совершенно плевать на его род, связи, и личные качества.
— Ждите дуэли, граф…
— А что её ждать? — хмыкнул я.
Дело в том, что от базы в нашем направлении двигался Ыблан в компании унтер-офицера. Не дворянского ополчения, а имперского — непременного наблюдателя в дуэлях на службе.
— Господин хорунжий Мехов, — начал, подойдя к нам этот унтер. — Есаул Оглы заявляет о своем праве, в ответ на ущемление чести, вызвать нас на дуэль.
— Не заметил в есауле чести, — хмыкнул я.
— Понятно. Вопрос примирения? — оба мы покачали головами. — Извольте снять боевой доспех. господин граф. Есаул настаивает на немедленной сатисфакции.
— А он артефакты снять не желает? — хмыкнул я.
— Ты — менталист! — буквально сплюнул Ыблан.
— Господи есаул желает оставить защитные артефакты, в связи с особенностью вашего Дара.
— А я желаю оставить доспех, — оскалился я. — Это личное оружие.
— И всё же я настаиваю…
— Продажная шваль, — перебил я. — Можешь выйти на дуэль за мои слова. Хоругвь! Внимательно смотрите, возможно придётся давать показания.
Вызывать меня унтер не стал, хотя делал страшное лицо… На которое мне плевать. “Да”, дуэль с менталистом действительно содержала в кодексе “поблажки”. Но, при этом, “раздевать” менталиста перед боем — это уже не просто “подыгрыш” противнику. А именно продажность, что я унтеру и сказал.
— Напоминаю, господа: убийство на дуэли во время войны — преступление. Убийцу ждёт трибунал, — выдал унтер. — Начинайте!
Ыблан пригнулся… выхватил пистолет и застрочил по мне! Видимо для него “трибунала” не существовало. Впрочем, доспех был не единственным моим средством защиты, так что пули просто повисли в воздухе, опав на землю. Ыблан судорожно стал менять магазин, оря:
— У него артефакт работает! Колдун!
Имея в виду то, что часть его пуль были “противоэфирными”. Ну а что я укрыт техническим щитом — мозгов понять ему не хватило. Впрочем, это его проблемы, хмыкнул я, вытаскивая пистолет.
— Я твою маму имел, колдун! — выругался Ыблан.
— Сообщи об этом Мечникову, — хмыкнул я, выпуская три пули: в ступню, колено и подставленную из-за разворота от попадания жопу.
Артефактная защита вспыхнула почти нестерпимым светом… что не остановило пули. И Ыблан завывая повалился на землю.
— Я жду, — сообщил я унтеру.
— Шайтан… сука! — завывал Ыблан на земле.
— А ты заткнись, у тебя ещё есть целые конечности, — бросил я этому типу. — Унтер, я не слышу оглашения победителя. Или мне продолжить?
— Что у вас за пули?!
— Не ваше дело. Формат дуэли с “тем, что на поединщиках” и без того нарушен ВАМИ в мой адрес. Кто победитель?!
— Вы… граф. Я вызываю медиков.
— Вызывайте. И помните — у меня одиннадцать благородных очевидцев, — хмыкнул я.
Впрочем, вызывать военных жандармов унтер не стал — на это ума ему хватило. Ыблана забрали медики, а наша хоругвь направилась в казарму.
А я задумался на тему того, что что-то серьёзно не так в Империи. Потому что всяко бывало… Но если в воюющей армии творится такое — это уже не звоночек, а гонг…
Впрочем, пусть этим занимаются те, кому положено. Я и без того отдаю Империи намного больше, чем ей должен. И раньше, и сейчас.
А завтра нас ждёт задание… с которым я ещё не познакомился, хмыкнул я, хлопая по карману с конвертом.

Поделится в соц.сетях