Глава первая. Папа Альфа Майк Папа
*763-й день юся, Поднебесная, имперская провинция, город Юнцзин, квартал Байшань, суверенный участок юся и столичного землевладельца Вэй Та Ли*
— Бедер, фаста, стронга!!! — проревел Маркус и поднял двухсоткилограммовый валун над головой.
Продержав минуту, он бросил его на землю.
— Это прикольно, — сказал я. — Только в чём смысл этого упражнения?
— Да ни в чём, — пожал он плечами. — Просто для понта.
— Ну, понты — это важно, хе-хе, — посмеялся я. — А теперь смотри на настоящий памп — напрягаешь исключительно длинную головку бицепса, а все остальные отключаешь. Вот так вот…
Поднимаю 150-килограммовую свинцовую гантель, сгибаю правую руку и ощущаю, как начинает рваться мышца.
— А-а-а, блядь!!! — прокричал я, а затем опустил гантель. — И ещё раз! Бля-я-ядь! И ещё раз! А-а-а, сука! И ещё!!! И ещё!!! И ещё!!!
— Ты псих… — произнёс Маркус, пристально смотрящий на бицепс моей правой руки.
— Да, знаю, — улыбнулся я. — В этом смысл, в этом наша стратегия! А теперь левую руку! Очень важно, чтобы это делалось последовательно — так можно избежать асимметричности развития мышц.
— Так вот в чём дело — ты просто мазохист… — сказал на это Маркус.
— Может и так, но я уже полноценно пересёк «Опаловые врата», а классическими методами этот переход может занимать от трёх до шести лет, — ответил я. — Надо выбирать — долго, но менее болезненно, или сравнительно быстро, но очень больно. Я свой выбор сделал и почти ни о чём не жалею.
— А с костями ты что делаешь? — поинтересовался Маркус.
— Гну их, — ответил я. — Но очень осторожно. Пару раз ломал себе руки, но мне не понравилось и я не стал продолжать. Хотя мастер Бао говорил, что хотя бы пару десятков раз кости рук и ног надо поломать — Ци сама сделает так, чтобы в этих местах это больше не повторялось.
Но это слишком жёстко даже для меня, поэтому буду уповать, что кости уплотнит и упрочнит мышечная Ци, которой у меня с каждым месяцем будет всё больше и больше. А это ведь сильно напитанная изначальная Ци, изменившаяся под влиянием агрессивных внешних воздействий, поэтому она меняет всё, до чего может дотянуться, по строго заданным критериям — крепче, жёстче, эффективнее. И до костей это Ци-поле мышц дотягивается отлично.
В идеале, конечно же, нужно методично ломать все кости на специальных аппаратах, очень сильно похожих, как братья-близнецы, на пыточные устройства. Это всё ускорит и усилит настолько, что потом кости можно будет сломать только из противотанкового ружья или чем-то вроде удара КАМАЗом по моей Ласточке…
— Ты чего погрустнел? — спросил Маркус.
— Вспомнил о своей Ласточке… — ответил я.
— Ох, жаль твою машину, хоть это и BMW, — произнёс мой бро с сожалением.
Годы прошли, но боль не утихла…
— Короче, надо разъебать каждую мышцу, — сказал я. — А затем, как только восстановятся, нужно снова разъебать. И снова. И снова. И снова.
— Не уверен, что ненавижу себя настолько сильно, — покачал головой Маркус.
— Придётся возненавидеть сегодняшнего себя, как злейшего врага, — произнёс я, — потому что он стоит на пути к тебе завтрашнему.
— Что-то не очень мотивирует, — ответил на это Маркус.
— Ну, тогда готовься страдать и ныть, — улыбнулся я. — Это не обсуждается нихуя — ты будешь это делать, потому что это лучше для тебя. Итак, приступаем.
Далее я последовательно провёл комплекс упражнений с гантелями, индивидуально воздействовавший примерно на 16% мышц верхних конечностей и верхней части торса.
Моё отношение к боли, за эти годы, изменилось радикально — меньше болеть не стало, но стало психологически проще подвергнуть себя этой боли и доводить упражнения до конца.
С пылающими от боли мышцами, подхожу к колодцу и обливаю себя ледяной водой, набранной в ведро с помощью бронзового ручного насоса.
Его делать пришлось не без помощи Маркуса, который лучше меня шарит в литье бронзы.
Мощность этого насоса составляет двенадцать с половиной литров в минуту, но только при условии, что не особо напрягаешься. А если напрячься, я могу выжать семнадцать литров в минуту, а Маркус — шестнадцать с половиной. Дальнейший рост с помощью грубой силы ограничивает пропускная способность насоса.
Облившись дважды, я сел на лавку и просто обсыхал на солнце, параллельно восстанавливаясь после нагрузок.
Маркус же орудовал гантелями, пробуя применять мои радикальные методы экспресс-пампа…
А ведь всё это известно нам давно, потому что мастер Бао заставлял почувствовать каждую мышцу, но «включать» и «отключать» их все вместе, ради фокусировки нагрузки на одну, запрещал. Разрешалось баловаться «отключением» одной-двух за раз, чтобы нагрузка распределялась на остальные и тем самым немного ускорялось развитие.
Мне же, пока я куковал в каменном мешке, была предложена к изучению радикальная методика, которую я, собственно, успешно освоил, но по-взрослому начал применять только в убежище рода Цзоу. Собственно, «Опаловые врата» — это и есть результат.
«Так бы просидел на „Стали“ ещё очень долго», — подумал я. — «А меня ведь чуть не пристрелили, как собаку, прямо в первый день. Такой позор… Ну, то есть, Маркус в зоне риска — его можно, относительно нетрудно, замочить из ружей».
Как только оклемался, пошёл в кузницу, ковать кровавый металл.
Наплечники для Сары завершены, но остались другие элементы бронирования — поножи, наколенники, бронесапоги, наручи, шлем и пулестойкий щит.
К счастью, подаренную рапиру она не продала, хоть и сказала, что соблазн был, поэтому хлопот у меня сейчас меньше, чем могло бы быть.
Нормальную рапиру из кровавого железа делать тяжело и долго, поэтому экономия времени и нервов получилась изрядная…
Завязываю на спине кожаный фартук, вооружаюсь малым клювообразным молотом и продолжаю доводить до задуманной формы правый наруч.
Вчера я закалил его — засунул почти готовый наруч в горн и нагрел примерно до 950 градусов Цельсия, что понятно по цвету — металл стал ярко-вишнёвым, почти белёсым.
Потом я вынул заготовку из горна и закалил в масле, с добавлением «секретной смеси 11 трав и специй» — на самом деле, набора из трёх богатых природной Ци трав и особого набора минералов, улучшающих свойства закаливаемого металла.
Заготовочка пошипела положенное время, а затем я поместил её в горн, нагретый примерно до 350 градусов Цельсия. Ну и отпустил его, чтобы не стал чрезмерно хрупким.
А дальше начался процесс упрочнения.
Благодаря невероятной дури, у меня возник вопрос более качественного инструмента, потому что обычный ломается очень быстро. Думаю, нужно выковать себе набор из кровавого железа, чтобы на долгие годы.
А ещё, благодаря всё той же невероятной физической дури, мне не нужен механический молот, потому что я могу бить по заготовки с силой, близкой к молоту на водяном приводе. Ну и делать я это могу очень долго, даже несмотря на прошедшую меньше десяти минут назад тренировку.
В Храме у меня был молот, поднимаемый силой духов, но здесь такое делать слишком хлопотно, да и нет у меня столько Ци, чтобы оплатить настолько интенсивную работу духов. А на нет и суда нет, как говорится…
И раньше, в Высших палатах, была возможность улучшать качество металла методом холодной деформации, то есть, путём жестокого запизживания металла молотком. Это будто бы чеканка, но по всей плоскости металла, с уплотнением кристаллической решётки.
За неимением гербовой бумаги пишем и на простой, если кратко и ёмко. Это можно было упростить и ускорить достаточно мощным пневматическим молотом, но таких у нас нет, поэтому приходится колошматить металл вручную, с применением своей мускульной силы.
Александра как-то говорила мне с умным видом, что холодную деформацию знали ещё древние римляне, поэтому я занимаюсь в кузнице античной хуйнёй, а нормальные люди в XXI веке применяют химическое упрочнение и прочие ноу-хау технологии.
Работа шла — наруч переходил на новую ступень прочностных характеристик, а я начал интенсивно потеть. Всё-таки, с охлаждением тела нужно что-то делать.
«Жаль, что для людей не изобрели что-то вроде моторного масла», — подумал я. — «Так бы залился новеньким синтетическим маслицем и оно бы охлаждало меня, как автомобильный движок».
Через полтора часа работа была закончена и я собрал наруч в комплект, после чего скрепил его заклёпками и оборудовал кожаным подкладом, чтобы хоть как-то помочь ватному поддоспешнику в деле гашения энергии удара.
Давние испытания показали, что трёх с половиной миллиметров кровавой стали достаточно, чтобы свинцовая пуля, выпущенная с дистанции свыше 25 метров, уверенно сходила нахуй, но я закладываю четырёхмиллиметровую толщину, чтоб наверняка.
Сара близко к врагу подходить не будет, не тот у неё профиль, но иногда бывает, что солдат противника случайно заряжает увеличенный заряд пороха и классическая градация бронезащиты от стандартных средств поражения пасует.
Более длинные стволы егерьских ружей меня сильно обеспокоили, поэтому я думаю модернизировать кирасу Сары, чтобы нарастить ещё миллиметр — здоровее будет. Ну и тяжелее.
Вопрос ношения брони Сарой до сих пор не решился — она не хочет изматывать себя тренировками, но броню носить хочет, потому что так гораздо безопаснее.
«Ничего, и её уломаем, и Маркуса», — подумал я с уверенностью. — «Вы у меня, голубчики, будете не просто пампиться, а ещё и песни петь при этом».
Повторяю все процедуры с оставшимся наручем, а затем берусь за поножи.
В итоге должен получиться полный латный доспех, с замысловатым шлемом, который я уже давно начертил, но к нему даже материала ещё нет…
Думаю вот, что мне это нравится гораздо больше, чем ковыряться в бэховских движках. Возможно, имеет смысл открыть дома свою кузницу, чтобы делать аутентичные средневековые доспехи и мечи, топоры, щиты — спрос на такое точно есть, поэтому можно отличненько зарабатывать на этом.
Но не хочется загадывать, ведь вопрос с возвращением до сих пор не решён.
— Бро, ты уже думал о броне для себя? — вошёл в мою мастерскую Маркус.
— Да, думал, — кивнул я, помещая деталь бронесапога в горн. — Потихоньку плету ремни из собственных волос, но не хватает.
— Это не работает, бро, — усмехнулся Маркус.
— Но я примерял стальной наруч и даже носил его несколько часов, — сказал я. — Ремень из волос держит его надёжно.
— Нет, это не работает, — покачал головой мой чёрный брат. — Ты разве не проверял состояние стали через три-четыре часа ношения?
— Ну, как бы, нет, — ответил я.
— А зря, — ещё шире заулыбался Маркус. — Это разрушительное поле, как я понял, разбивает кристаллическую решётку — не уверен на все сто, бро, но от пуль эта броня перестаёт защищать очень быстро.
Энергия изначальной Ци, укрепляющая тело до невообразимых показателей, непрерывно воздействует на одежду, броню, даже на рюкзаки — лямки и ремни приходится менять очень часто. И чем выше плотность материала, тем сильнее разрушительный эффект. Да, я просто недооценил скорость разрушения металла…
Бронештанцы и обычные штаны, кстати, тоже разрушаются, но не так интенсивно — потому что средоточение меридианов Ци расположено в туловище. Я думаю, если удастся достичь «Хрустальных врат», нужно будет задумываться о штанах, сотканных из собственных волос, потому что общая интенсивность разрушающего поля возрастёт и тогда придётся рассекать голым.
Впрочем, где-то на «Топазовых вратах», наконец-то, произойдёт оптимизация и Ци перестанет разбазариваться на окружающий мир. А на «Рубиновых вратах» я стану менее видимым в спектре Ци — чудовища, ориентирующиеся на жизненную энергию будут замечать меня позже…
«Какие, нахуй, чудовища»? — подумал я. — «Это полностью бесполезная срань, устаревшая морально примерно двести лет назад».
А после пересечения «Алмазных врат» я стану абсолютно невидимым в Ци-спектре, что тоже бесполезно и бессмысленно. Ещё, при этом, я стану сянем и больше никогда не смогу вернуться домой. Этого сценария я постараюсь не допустить.
— Ну, хорошо, братец, — кивнул я. — Какие идеи?
— Я долго думал об этом, — произнёс Маркус. — И у меня появилась идея — нужно просто отдалить броню от тела. Я проводил эксперименты, когда было время — разрушение любого материала начинается в трёх сантиметрах, но максимальный эффект достигается только в упор, когда броня или одежда прилегает к коже. И тут у меня возникла идея — а что, если сделать из своей крови что-то вроде трёхсантиметровых распорок, а?
— Хм… — задумчиво хмыкнул я. — А ведь это может сработать!
В Храме такими вопросами никто не задавался, потому что «физику», сразу после пересечения «Стальных врат», не нужна броня — никто не знал ни о каких огнестрельных ружьях. Считается, по умолчанию, что для оружия простых смертных юся-«физик» неуязвим, а против чудовищ помогут только экстремальная реакция и непревзойдённая ловкость.
— Это точно сработает! — уверенно заявил Маркус. — Но нужно кровавое железо из своей крови.
— Я, потихоньку, нарабатываю, — ответил я. — Думаю, можно сэкономить по массе, если изготовить полые трубки из кровавой стали.
— Ну, это очевидно, вообще-то, — усмехнулся Маркус. — Правда, неудобно будет носить такую броню — три сантиметра пространства зря.
— Необязательно делать прямо цельную кирасу, — сказал я. — Можно сделать только нагрудник — «front toward enemy», хе-хе!
— Ха-ха-ха! — рассмеялся Маркус. — Да-да! Тогда надо заниматься донорством. Я думаю, смогу отцеживать раз в неделю по пинте (1) крови…
Смотрю на заготовку в горне, вижу, что она достигает нужного цвета, и быстро погружаю её в масло. Дальше закидываю её на отпуск. Пара часов и будет готово.
— Давай посчитаем, — подошёл я к верстаку и вытащил из кипы лист рисовой бумаги. — Сначала нужно определиться, какого размера нам нужны распорки. Три сантиметра в длину, сантиметр в диаметре, но с расширением основания, для увеличения площади удельного давления на тело — а это значит, что толщина стенок должна быть…
Произвожу расчёты — получается, примерно, восемнадцать с половиной грамм.
— Верно, — кивнул Маркус, следивший за ходом моих расчётов.
— Теперь нужно понять, сколько потребуется распорок, чтобы не просто держать броню подальше от тела, но ещё и, при попадании пуль, не допускать деформации, — продолжил я. — Штук двадцати на нагрудник должно хватить. Двадцать штук — это 370 грамм кровавого железа. С литра крови мы получаем примерно пятьдесят грамм железа, но проебём при переработке 10-15%. Короче, нужно 400 грамм кровавого железа, чтобы наверняка хватило.
— Это дохуя времени, — с сожалением покачал головой Маркус.
— Красота требует жертв, — усмехнулся я. — А что может быть красивее, чем юся в пуленепробиваемом нагруднике?
— Только юся в пуленепробиваемом нагруднике и противопульном шлеме? — с улыбкой спросил Маркус.
— Именно! — ответил я. — Я думаю, буду сливать по 700 миллилитров крови в неделю и постоянно есть богатые железом продукты, чтобы восполнять недостачу. Ускоренная регенерация зарешает…
— А как тогда будешь пампить? — нахмурился Маркус.
— С постоянной кровопотерей будет даже лучше! — заулыбался я. — Нагрузки сильнее, боль ощутимее, а это толкнёт организм совершенствоваться быстрее.
— Бро, это звучит, как БДСМ, — неодобрительно покачал головой Маркус.
— Ну, я так не свои сексуальные потребности закрываю, — сказал я на это. — Это для пользы делу. Враг очень силён, но мы должны стать сильнее. Против нас все армии Поднебесной, Маркус — не получится обойтись полумерами. Нужно выжимать из своих тел всё и чуть-чуть сверху — тогда мы победим.
— Ну, не знаю, — пожал плечами Маркус. — Мне кажется, что ты слишком сильно загоняешься, бро.
— Брат, я участвовал в битвах, где с каждой стороны выступали десятки тысяч, — сказал я. — И если бы не я, армия провинции Тея проиграла бы в каждой из этих битв. Мы — это решающая сила. Но кровососы ещё не показывали, что у них есть против по-настоящему сильных юся. И когда они узнают о нас, когда раздуплятся и осознают масштаб угрозы, мы должны быть выше их самых худших ожиданий.
— А я думал, что мы просто ёбнем императора и кодлу бладсакеров в его дворце, — произнёс Маркус.
— На этом ничего не закончится, — покачал я головой. — Мы, таким образом, не решим проблему кровососов, властвующих в регионах. У них провинциальные армии и все ресурсы. И все они обязательно захотят взять Юнцзин и занять императорский трон — каждый захочет. Если я верно понял их иерархическое устройство. Короче, свергнуть императора — это слишком мало. Нужно гораздо больше.
— И мы должны сделать это вчетвером? — скептически усмехнулся Маркус.
— На то мы и юся, — ответил я. — Это наша задача здесь, бро. Мы тут ради этого и больше ни для чего.
— Ну, да… — вздохнул Маркус. — Но я не чувствую в себе мотивации ебашить, бро.
— Постарайся и найди, — сказал я ему. — Иначе тупо не выживешь. Я обязательно выживу, потому что буду бороться до конца и использую любой шанс, чтобы уничтожить кровососов. А ты?
*769-й день юся, Поднебесная, имперская провинция, город Юнцзин, квартал Байшань, на улицах*
Преступный клан Лунчжи — это моя давняя нерешённая проблема. Они сделали свой ход: напали на мой дом, заставили пытать их, а затем закапывать их тела…
А я оставил это без ответа.
Но время пришло — пора навести порядок в квартале Байшань.
— Приветствую, — вошёл я в лавку торговца рисом.
— Приветствую, — поклонился мне торговец, Пэн Пенг.
— Как жизнь молодая? — спросил я.
— Молодая? — грустно усмехнулся Пэн. — Не знаю.
— Слушай, мы ведь знаем друг друга давно? — спросил я.
— Да, — осторожно кивнул напрягшийся Пенг.
— Я слышал, что к тебе недавно наведывались бандиты из клана Лунчжи, — перешёл я к сути. — Мне не нравится, когда моего главного поставщика клейкого риса напрягают какие-то уёбки с улицы — когда в следующий раз придут, скажи, что теперь я собираю с тебя дань, хорошо? Ну и если захотят пообщаться, то они знают, где я живу.
— Хорошо, — спокойно ответил Пенг. — Выплачивать нужно деньгами или можно рисом?
— С ума сошёл?! — возмутился я, а затем сильно сбавил тон. — Я не собираюсь брать с тебя дань… Но пусть все думают, что это я тебя крышую, хорошо?
— А-а-а, теперь я понял… — закивал Пенг. — Но зачем?
— Я сказал, зачем, — вздохнул я. — Придут — сразу говори, что я тебе угрожал, обещал сломать тебе все пальцы на левой руке, а затем трахнуть твою старушку-жену, прямо у тебя на глазах. И, типа, ты чувствуешь угрозу, а они обещали защиту — пусть решают проблему. А дальше я повеселюсь…
Со стороны всё это будет выглядеть, как захват рынка — будто бы появился новый преступный элемент, не ставящий в хуй некогда великий преступный клан Лунчжи.
Пусть до последнего думают, будто игра ведётся по понятным им правилам.
Рано или поздно, тридцать-сорок сломанных рук и ног спустя, «наблюдающий за кварталом» захочет поговорить и договориться. Тогда-то я его куриную шею и сломаю…
— Ни с кем об этом не говори, — попросил я торговца. — Если сболтнёшь кому, что это всё не совсем взаправду, то это может стать опасным для тебя. Но если я узнаю, что ты продолжаешь платить им дань — это точно станет для тебя опасным, потому что шутки закончатся. Понял меня?
— Я тебя понял, мастер Вэй, — поклонился торговец.
— Вот и отлично, — улыбнулся я.
Последовательно, лавка за лавкой, обхожу весь торговый микрорайон.
Не всем понравилась перспектива косвенного конфликта со всё ещё опасным преступным кланом, но перспектива прямого конфликта со мной не понравилась абсолютно всем.
До вечера обошёл сорок три лавки и теперь я заправский рэкетир, якобы, конечно же. Сорок три точки, если взаправду крышевать их — это деньги небольшие, зато стабильные. Но это не мой путь, потому что я не пидарас.
«Короли подворотни, блядь…» — подумал я, двигаясь к финальному пункту назначения.
Давно надо было разобраться с крупнейшим наркопритоном, находящимся на южной окраине квартала — недалеко от не очень благополучного квартала Тунчжу.
В наркопритон мадам Фэй стекаются основные поставки опиума и ланфена, то есть, синего порошка. Там большую часть и употребляют, но меньшая часть разлетается по мелким притончикам, в основном блядским, а не наркотическим.
Ланфен усиливает потенцию, поэтому спрос есть в борделях, а кто-то подсаживается на порошок из-за того, что пипирка не встаёт — постепенно, из-за роста толерантности, пипирка снова перестаёт вставать, но бедолага без ланфена уже не может…
Пару дней назад мы посидели с ребятами и подумали над конкретикой. Светиться перед властями нельзя, но делать что-то надо.
Программа минимум — обрести влияние в квартале. Есть тут орган местного самоуправления, наполненный ставленниками криминала — квартальный совет. Председатель тоже ставленник, поэтому совет не делает нихуя, что очень выгодно криминалу, который тут единственный закон.
Императору глубоко похуй, что тут происходит, стража появляется только в случае ЧП, а в остальное время жители предоставлены самим себе и местным ОПГ.
Это нужно менять. Как говорится, если хочешь что-то изменить, начни с дома. Квартал Байшань я считаю своим домом и буду менять его.
— И я его изменю так, что вы все охуеете, мрази! — воскликнул я, пинком вырывая из петель дверь наркопритона.
Примечания:
1 — Пинта — это, как известно каждому, 4 американских джилла или 1/8 американского галлона, то есть, если по-человечески, 0,473 литра.

Поделится в соц.сетях