Глава 1 - Здравствуй, Алеутщина!
Ступив на Алеутский берег, я на мгновение замер. Эфирное поле, разлитое вокруг, заметно дрогнуло. Будто почувствовало — пришёл хозяин! И приветствовало князя, берущего власть над своей землёй по-настоящему, а не на бумаге. Быть может, движение силы просто совпало с моим шагом, но приятнее было думать, что это княжество узнало меня. Впрочем, я сразу выкинул эти мысли из головы и занялся более насущными делами.
В порту Хомера собралась целая толпа: опричники, торговый люд, женщины в цветастых платках, мелькали синекожие алеуты. Все они галдели и старались рассмотреть сходящих с корабля: всё-таки прибытие князя и его свиты — далеко не рядовое событие.
Среди встречающих я увидел знакомые лица. Ванька Черницын, мой “деланный инженер”, уже не напоминал того юного крепостного орка, каким я его помнил. Он превратился в высокого крепкого мужчину, и только яркие жёлтые глаза всё так же горели любопытством и восторгом от жизни. На его руку опиралась Настя Иванова, подруга Ваньки и тоже “деланный инженер”, ставшая настоящей барышней. С ними рядом стояла ещё одна Анастасия — Ларина, другая моя ученица. Некрасивая в юношеском возрасте, она повзрослела и обрела шарм уверенности в себе и своих силах.
— Здравствуйте, Константин Платонович!
— Друзья мои!
Я обнял всех по очереди, заставив смутиться. Но я имел право на такое проявление чувств — это были мои ученики, практически приёмные дети. Я наставлял их в деланной магии, дал цели и перспективы. Без них не было бы эфирной дороги, протянувшейся через всю Россию. И честно скажу, я гордился ими как отец.
— Добрый день, ваша светлость!
Из толпы вынырнул орк и поклонился мне. Щербатов, прошедший путь от коробейника до управляющего Русской Американской компанией, уже ничем не напоминал прежнего офеню. Даже обломанный клык блестел теперь золотой коронкой, демонстрируя богатство хозяина. Но фигура у него осталась поджарой, как и десять лет назад, — без дела предприимчивому орку сидеть не приходилось.
— Рад видеть тебя в здравии, Иван Акакиевич.
— Вашей волей, Константин Платонович, — он расплылся в улыбке. — Сами знаете, если бы не вы, так и продавать мне ленты девкам до самой старости. Ваши интересы в первую очередь блюду.
По его команде опричники создали проход в толпе, пропуская меня и остальных.
— Для вас специально дом подготовили, Константин Платонович. Желаете отдохнуть? Когда мне с докладом явиться?
— Считай, уже явился, — я рассмеялся. — Сейчас пообедаем, и расскажешь, как у нас дела.
За время плавания на Алеутщину я уже выслушал подробный доклад Харитона Хухая, разобрался в обстановке на юге и прочитал детальный отчёт по острогам на Аляске. Теперь пришёл черёд вникнуть в торговые дела с Щербатовым и поговорить с “деланными инженерами”. Хотя беседа с последними — больше отдых и удовольствие, а не работа.
***
Через три дня всё население Хомера собралось возле деревянной городской церквушки. Ну а как им было пропустить такое знаменательное событие — женитьбу их князя?
— Ты не обязан… — За день до этого Таня внезапно разнервничалась и впала в сомнения. — Я сняла с тебя мамино заклятье ещё в Египте. Тем более что оно протухло из-за пляски времени в пирамиде.
— Глупости какие, — я взял её за руки и заглянул в глаза. — Я женюсь на тебе не из-за заклятья, а потому что люблю.
— Я не гожусь в княгини, а теперь ещё и старше тебя на десять лет. Ты можешь найти партию выгоднее…
— Таня, посмотри на меня. Причём здесь возраст? Я смог выбраться из пирамиды только потому, что знал — ты меня ждёшь. Вышел оттуда к тебе, а не к кому-то другому.
— Правда?!
— Самая что ни на есть. Правдивей не бывает.
Больше мы не возвращались к этой теме, и в назначенный день я повёл её к алтарю. Марья Алексевна и Настасья Филипповна украдкой утирали слёзы платочками. Ксюшка тоже плакала, радуясь за старшую подругу. Бобров будто помолодел, глядя на нас. Киж нарядился в свой самый щёгольский костюм и с самого утра начал отмечать событие. Даже Бобровы-младшие осознали торжественность момента и не шалили во время церемонии. Правда, потом, во время застолья, оторвались на полную катушку.
Мои “деланные инженеры”, впечатлённые тем, что попали на княжескую свадьбу, устроили нам потрясающий подарок. Грандиозный магический фейерверк, какого я даже представить не мог. Весь залив, казалось, пылал переливающимся цветным огнём, алые драконы взлетали в небеса, а на кричащий от восторга народ падали сияющие искры.
Кажется, Щербатова чуть не хватил удар, когда он получил приглашение на мою свадьбу. Два дня он метался по Хомеру, пытаясь найти себе подходящий наряд. И на торжество явился разряженный в пух и прах. Уж не знаю, где он достал завитой парик, но выглядел он как царедворец времён Анны Иоанновны.
Весь город праздновал нашу свадьбу: ел от пуза угощения, поднимал кружки за здоровье молодожёнов, орал песни и танцевал до упада. До самого утра гулял Хомер, шумно и с размахом.
Мы с Таней не обращали на крики за окном никакого внимания. Эта ночь принадлежала только нам двоим. С самой первой нашей встречи я знал — именно Таня нужна мне. Мы были предназначены друг другу судьбой, ни больше и ни меньше. И мы будем вместе, пока смерть не разлучит нас. Да и то не факт — у меня есть кое-какие связи, знаете ли, и с “разлучением” я что-нибудь решу.
***
Растягивать празднование на несколько дней мы не стали. Слишком много накопилось дел, требующих моего внимания. Впрочем, на Алеутщине всё было не так плохо. Да, здесь появлялись чужие торговцы, скупавшие пушнину в обход Русской компании. Но пока с ними ничего нельзя было поделать — маловато у меня людей для контроля таких огромных территорий. Чтобы изменить ситуацию, требуется наладить производство патрульных ломолётов и отправить сюда несколько штук.
Где я действительно был нужен, так это на юге. С испанцами назревали серьёзные проблемы, и Камбов в одиночку не сможет их решить. Сейчас по всей границе шли мелкие стычки: на нашу территорию засылались бандитские отряды, несколько наших острогов спалили дотла. Опричники справлялись с большим трудом, но по докладам разведки в следующем году нужно ждать полноценного вторжения. Чтобы успеть его отразить, я уже должен быть там и запускать производство военной техники.
Но прежде чем отправиться в Ангельскогорск, требовалось решить одну, но большую проблему на севере. С которой не смогли справиться скопом все мои “деланные инженеры”.
— Эфирная дорога от Хомера до Иван-Кулибинска почти готова, — рассказывал Черницын. — Три с половиной тысячи вёрст, Константин Платонович! Отсюда на восток, по тайге вокруг Скалистых гор и поворачивает к побережью. В Сибири легче строить было — там припасы лучше подвозили, люди иногда встречались. А здесь совсем дикие места, даже индейцев там почти не видели. Но мы справились быстрее, чем думали.
— А почему почти? Много там осталось проложить?
Черницын, Настя и Анастасия разом увяли, помрачнели и отвели взгляды.
— Понимаете, Константин Платонович, — Черницын вздохнул. — Проложили-то мы полностью. Соединили с дорогой на Ангельскогорск, и два состава успели провести. Но, как бы это сказать, она не работает. Мы пробовали исправить и….
— Ваня, не темни, говори как есть. В чём проблема?
Он ещё раз вздохнул, переглянулся с девушками и выложил скороговоркой:
— У нас целый участок дороги сбоит, Константин Платонович! Там всего-то сто пятьдесят вёрст вдоль реки Тананы. И будто проклял кто-то! Мы уже и опоры три раза меняли, думали, бракованные, и вручную их на месте рисовали. Я сам каждый Знак проверял, честное слово. А оно всё равно! Мы даже решили, что там природный выход эфира, который нам всё портит. Искали его, но ничего не нашли. И самое обидное, что остальная дорога в порядке!
— Ваня, успокойся. Конкретно, что происходит с дорогой?
— Эфирный жёлоб ломается, Константин Платонович! То целые куски исчезают, то он закручивается вот так, — Черницын руками показал непонятную фигуру. — А кое-где жёлоб рвётся, и вверх оба конца изгибаются. Если бы сам не видел, ни за что бы не поверил, что так бывает. Только вы сможете с этим разобраться!
— Очень интересно, — я задумался. — Ну-ка, изобразите мне, какие типы слома жёлоба видели.
Трое “деланных инженеров” взяли бумагу и, споря, принялись рисовать странные фигуры. Я смотрел на перекрученные плоскости и не верил, что такое возможно. Какая сила могла так исказить эфирные силовые линии? Сверхмощный артефакт с громадным накопителем? Ему просто неоткуда взяться в этих диких землях. Природные залежи эфира? Но Ключ-камень не показал мне ничего подобного. Чужое вредительское колдовство? Гораздо проще было бы сломать Печати на опорах, а не действовать таким изощрённым методом, тратя уйму сил.
— Собирайте поезд, будем смотреть на месте, — велел я Черницыну. — Локомотив, вагоны для нас и опричников.
— Оборудование для заливки опор брать?
— Возьми на всякий случай. Хотя есть у меня подозрение, что дело не в них. И поторопись, надо выехать уже сегодня.
***
Пока мы с Таней собирались, по мою душу пришёл Щербатов с огромным мешком.
— Константин Платонович, — поклонился он. — Позвольте мне вручить вам свадебный подарок.
Орк подошёл ближе, развязал мешок и показал содержимое.
— Шкурки? — я удивлённо разглядывал белый мех.
— Не просто шкурки, Константин Платонович, — улыбнулся Щербатов, блеснув золотым клыком. — Горностай! Как раз хватит сшить плащ али мантию какую. Чтобы на троне в нём сидеть и послов заграничных принимать.
— Эк ты, братец, хватил, — я усмехнулся. — Трон и горностаевая мантия только королям и императорам по чину. А я простой князь, если ты помнишь.
Бывший офеня развел руками.
— Князья тоже разные бывают, Константин Платонович. Видел я таких, что без слёз не взглянешь. Капитал в карты проиграют, имение заложат по самую крышу, денег даже на обед нет. А туда же — я, мол, князь, мне с купцами здороваться зазорно. А вы другое дело! О людях заботитесь так, что ваши крепостные даже слышать не хотят о вольной. Земли американской сколько забрали. Сами сюда приехали, а не в столице сидите. Нет, вы не просто князь! А вроде князя из былин, Владимира “Красно око”, которому девять богатырей служили.
Я едва не расхохотался от такого сравнения, но тут Щербатов меня ошарашил:
— А ежели, Константин Платонович, матушка-императрица с вами не по совести поступать будет, то вы княжество можете из-под её руки забрать. Сказать, что мы сами по себе, и дело с концом. Будем русской американщиной. С вами воевать всё равно никто не решится!
— Кхм. Скажи мне, Иван Акакиевич, откуда у тебя такие мысли?
Щербатов пожал плечами.
— Многие так думают.
Ёшки-матрёшки, этого мне не хватало! Что за сепаратистские настроения? Подозреваю, это мысли не только Щербатова. Но сейчас для них не место и не время.
— Вот что, дорогой мой. Ты эти разговоры прекращай и другим скажи, чтобы помалкивали.
На лице орка мелькнуло хитрое выражение.
— Понял, Константин Платонович, всё понял. Ни словечка больше не скажем, чтобы не услышал кто зря.
— Вот и хорошо, — я посмотрел на мешок со шкурками горностаев и кивнул. — А подарок твой приму. Благодарю, Иван Акакиевич, уважил.
Прежде чем уйти, Щербатов спросил:
— Константин Платонович, а правду говорят, что архангел являлся?
— Кто?!
— Архангел. Явился в небе над Царьградом и погрузил город в пучину морскую, дабы наказать османов. И только церкву одну оставил посреди острова. Рассказали вот, а мне что-то не верится.
— Архангела никто не видел, а город действительно ушёл под воду.
Судя по виду, Щербатов мне не сильно поверил. Но разубеждать его я не стал — без толку, людям хочется верить в чудо. Да и не с руки мне выдавать, что в роли “архангела” был я сам. А то одним Владимиром “Красно око” я уже не отделаюсь.

Поделится в соц.сетях